- Сергей Иванович, говорят вот, «мастерство не пропьешь». Так и имидж   «Енисея»-победителя  вряд ли быстро сойдет на нет...

- Мне  понравилось  однажды, когда на НТВ, там парень один спортивные новости всегда вычур но так комментирует, с наворотами, его иногда даже понять поначалу сложно...

- Это Денис Косинов.

- Так вот, когда он перечислял матчи, кто с кем и как сыграл, на звал   наш   хоккейный   «Енисей» культовой командой России. Елки-палки, да этим гордиться надо!

И поддерживать изо всех сил. Целому региону имидж создает команда, ее везде знают. Футболисты за нас болеют. Хоккеисты за нас болеют. Я встречался со многими, все меня приветствуют: «Се-рега, это ты, что ли? Рады видеть, старина!» Как-то отдыхали мы в Дагомысе: Киша был тогда (Сашка Кишиневский) и Сашка Тарханов, они позвали меня в Дагомыс. И там я познакомился со знаменитым футболистом Сергеем Андреевым. Так он от меня не отходил, все рассказывал, сколько и как я забил, где я был. Я обалдел! Я говорю: «Ты что?!» - «Да я давно болею за тебя, я про тебя все знаю». Я думал, что это футболисты для меня кумиры, а оказывается - я для них!

- А   с   шайбистами   случались «встречи на Эльбе»?

- Были мы однажды на сборах в Сухуми, две сборные - мы и олимпийская сборная по шайбе. В команде тогда Сергей Федоров был, другие звезды, и мы всегда знакомились компанией. А компания у нас большая была, дружная: Юрка Хмылев, Димка Миронов...

Тогда же я с Константиновым Володей познакомился. Он в Сухуми с женой приехал из Крыма. Жили они отдельно, она у него была беременна или что, не знаю. И Вовка оказался такой скромный парень, он просто застенчивый был, даже краснел при некоторых разговорах. Я вообще поразился: такая личность - и такой скромняга! А потом, когда в НХЛ он уехал, как давай там всех мутузить! Злой, дерется, бьется. Я не узнал его! А в жизни чистейший, бескорыстный человек. Жаль, судьба с ним жестоко бошлась...

А Васька Первухин? Ну, это вообще! Я поразился, какой был Васька. Мы с ним нормально так познакомились, сошлись, а потом много еще встречались. Скромнейший человек. Или Серегу Макарова взять, Славку Фетисова... Сейчас, конечно, он уже для всех Вячеслав Александрович... Получается парадокс: чем звездеё наши люди, тем они скромнее.

- Удивительно, что вы удивляетесь собственной известности. Извините, но ваш уровень над всеми остальными в хоккее с мячом был прямо гималайский какой-то. А это в большом спорте очень ценится, независимо от вида. Вот Марадона сильно над всеми возвышался, когда играл, Гретцки очень возвышался, Бубка, (Эрик Хайден, Ломанов... Кстати, в нашем хоккее с шайбой такого не было. Там несколько элитных звезд примерно одного класса было.

- Да, там пятерками в основном оценивали.

- Наверняка, ваши знакомства с большими футболистами не ограничиваются Сергеем Андреевым...

- По комсомольским путевкам ездили мы как-то в Венгрию. А потом поездом возвращались через Киев. И как раз в Киеве играли «Спартак» с киевским «Динамо». Суперматч! За «Спартак» тогда Олег Романцев играл. Я - в гостиницу, где спартачи остановились. Приехал, Олега нашел, он: «Приезжайте завтра, с нами на игру поедете». Мы жен оставили, естественно: жен-то брать нельзя в автобус.

Приехали в расположение «Спартака», они как раз выходят. Гавриил Качалин тогда меня увидел: «Сергей, привет»... Бесков тоже узнал. (Потом я достаточно близко познакомился с Юркой Гавриловым, с Ринатом Дасаевым, Федором Черенковым). Так вот, мы поехали со спартаковцами на автобусе прямо на игру. Приезжа ем, а там ажиотаж, не передать! И вот стоим с игроками сборной из «Спартака», разговариваем. А тут киевляне приезжают. Естественно, рев такой поднялся! И идут все игроки киевского  «Динамо» молча, сосредоточенно, ни с кем не здоро-ваются. Опустили головы. Юрка Гаврилов стоит и говорит: «П... нам будет сегодня!» (Смеется.) Матч начался, Гаврилов поиграл минут двадцать-тридцать, и его заменили. А киевляне как вышли, как давай в подкатах стелиться, в жесткие стыки идти. Летают, как на крыльях. Предельно жестко работают. Просто я одурел! Киевлян тогда не остановить было, выиграли они в итоге.

А потом Блохин помогал нам устроиться в гостиницу. У нас сложности возникли с гостиницей. Там же раньше по брони нужно было и все прочее. Олег позвал Олега... Романцев - Блохина: «Это мои друзья, им нужно помочь разместиться. Ты сделаешь?» - «Все решу сейчас». Подзывает Блохин, начальника команды, говорит: «Вот мои хорошие друзья. Мне самому им гостиницу пробить или ты возьмешься?» - «Ты не переживай, Олег, я сам все сделаю». И он все решил.

- Какой это примерно год был?

- Где-то 80-е годы были. Начало 80-х. А потом судьба меня свела в Швеции с Вадимом Евтушенко из киевского «Динамо». Он играл тог да в стокгольмском футбольном клубе. Мы все вместе в школу с детьми приезжали, вместе дружи
ли. После Вадим играл в футбол в первой шведской лиге в клубе, за который я играл в хоккей с мячом - «Сириус» (Упсала). Вадим тоже очень скромный человек. Хороший
парень, вообще красавчик. Мы к нему на футбол ездили, он нам – билеты, все прочее.

Чем больше вспоминаешь разных звезд, думаешь о них, «идолизируешь». Потом встречаешься, а на самом деле они оказываются совершенно простые и открытые люди. Я знаком был еще со Львом Яшиным. В 77-м году был мой первый чемпионат мира, он в Осло проходил. Руководителем нашей делегации был Лев Иванович, он всегда близко с нами, запросто общался.

Лев Иванович - он ведь вообще мировой звездой был. Как Пеле. По Осло идет, все к нему подходят, автографы просят. Великий, но опять же - скромный. В Домодедово как-то раз прилетаем, он там. Лев Яшин с компанией. Они или ждали багаж, или просто курили, он же очень много курил... И тут мы с ребятами: «Давай к нему подойдем». Он увидел нас, обрадовался, мы поздоровались, пообщались с ним тепло так, он все подробно расспросил: «Как дела, Сергей?» Пацаны наши смотрели обалденными глазами!

На том же мировом чемпионате, в Осло, на игры мы добирались часа по два. Я сидел в автобусе с Николаем Николаевичем Озеровым. Он все время такие истории рассказывал, что у меня аж мурашки по коже бегали. Такой рассказчик классный был! Чемпионат мира длился дней двенадцать-четырнадцать, и. я постоянно с Озеровым ездил. Потом в Москве много раз встречался с ним. Он хоккей с мячом очень любил, болел за нашу сборную.

- Да и не только за сборную. В 1982 году в матче Кубка чемпионов «Енисей» в Москве, в «Олимпийском», играл с тогдашним своим «заклятым другом» «Болтиком». Я был на той игре, сидел рядом с комментаторской кабиной, откуда вел репортаж Николай Озеров. После матча он вышел из кабины очень расстроенный, тяжело опираясь на трость. Я даже поприветствовать его тогда не решился.

- Да, мы проиграли в тот раз - 0:2.

- Счет для тогдашнего «Енисея» просто невероятный: шведы сохранили свои ворота сухими! Они, как пауки, опутали всех по рукам и ногам, играли вязко, цепко, не давали нашим раскатиться. Со стороны казалось, что красноярцы сильнее, что у шведов таких звезд нет. Бенгт Рем стрем - их лидер - ничем особым не выделялся, смотрел я на него и понять не мог, в чем же их сила...

- Я так скажу. Когда я уехал в Швецию, только тогда понимать стал, что происходит. В то время мы никогда даже не задумывались, как следует обороняться. Настолько сильны были, что думали только, как надо атаковать. А когда я играл в Швеции, то убедился воочию: если у нас на девяносто процентов мыслей - как атаковать, то у них девдносто процентов – как обороняться. Я начал там вникать в защитную науку, понимать оборону. Я до этого не очень хорошо ее понимал. А благодаря Швеции и теоретическим занятиям, которые шведы очень любят, начал ликвидировать пробелы в данном вопросе и понял в конечном итоге, что такое оборона.

И вообще было очень много моментов, которые я начал там анализировать и приходить к принципиальным выводам. В этом плане командировка в Швецию была очень полезной. Потом, когда я в Красноярск вернулся, в копилке у меня столько было ляпсусов припасено - что и как мы неправильно делали.

- А в «Сириусе», в Упсале, не было желания остаться? Что называется, корни пустить?

- Надо было раньше уезжать. В лет двадцать уезжать - совсем другое дело, а когда в тридцать два уехал...

- После Швеции вы стали главным тренером «Енисея».

- Да, с 1996 и по 2005, как говорится, верой и правдой...

- Прогресс «Енисея» с вашим приходом был очень бурным. Команда преобразилась кардинально. Я знаю, вы хоккеистов и кататься учили правильно, и элементарную техническую базу подтягивали...

- Да там много всего. Одним словом и не скажешь. Тут понимать надо и ясно представлять, что и в какой момент необходимо, чему конкретно надо научить. Не каждому дано это все. Вот, к примеру, часто задают вопрос: что главное в игровых видах спорта - тактика, техника или что?
-  Как правило, все говорят: тактика, тактика... Какая тактика! Как думаешь - что?

- Скоростная выносливость...

- Техника! Без техники не может быть тактики. Ты никогда не исполнишь надлежащим образом передачу, которую от тебя требует тренер, если у тебя с техникой проблемы. Пас на сорок метров нужен точный,   выверенный,   когда   открываются пять человек: один подстраховывает, другой подбирает - целая тактическая схема. А ты пас если делаешь не на 40, а на 25 метров... Так ты сразу же пять своих партнеров отрезаешь от обороны, это настоящий провал!

Я в свое время с Василием Дмитриевичем Трофимовым общался, размышлял потом над его видением игры, хотел вечно что-то такое сногсшибательное изобрести. И говорю как-то Сашке Тарханову: в чем главное отличие южноамериканских футболистов от европейских? Он говорит: Серега, у них на обработку мяча уходит одно-два касания, а у нас по три-четыре. Ну и перенеси это на все поле - ты не успеешь даже головы поднять, он опередит тебя, следовательно - ты не успеваешь с партнерами исполнять тактические задумки, комбинации проводить. Поэтому - техника вражде всего. В хоккее это, прежде всего, владение клюшкой.

Я когда вернулся из Швеции в новый для меня «Енисей», молодые парни меня, естественно, не знали. Я говорю: ребята, хотите, я вам докажу, что у вас с техникой не все в порядке? Одно элементарное упражнение может доказать вам, что «кое-кто» весьма далек от совершенства. Встаем на угловой флажок. Каждому дается по пять попыток. То есть пять мячей ста-, вится около него. В центральный круг идет главный тренер Лома-нов. И требует от вас попасть в центральный крут верхом. Я сам это выполнил из пяти пять. Они начали - из пяти ноль, из пяти один. Я их собрал: «Ребята, ясно, что у нас сегодня хромает? Техника»». И мы начали над техникой очень много работать: играть в одно касание, в два касания. Им было сначала сложно, а потом пошло. В технике мы резко прибавили. Мы стали опережать соперников именно за счет техники, пусть даже на доли секунды. Раньше требовалось нашему игроку пять касаний, пока мяч идет, пока он его обработает... А навстречу уже летит соперник перекрывает - и о следующем пасе уже не может быть речи. На тренировке, бывало, ты опережаешь мальчика, он к тебе прибегает, а ты говоришь: «Мальчик, ты куда побежал, я ведь давно уже отдал». Много разных нюансов в спорте, если ты их понимаешь - тогда ты можешь все.

Вот, допустим, Кройф в футболе шороху наводил. Он мой идол был, я на него смотрел, учился, как он в пас бесподобно играет. Это фантастика была! Я говорю: «Ребята, вы что думаете, Кройф просто так такой умный: ему дают мяч - и он сразу, не глядя, отдает пас в самую нужную точку. Он что - так мгновенно все видит? Видит. Техника хорошая, это раз. Но! Когда у него нет мяча, он ходит, ходит, но не ворон ловит, а смотрит - кто и где находится. И когда ему дают пас, он уже автоматом все делает, у него периферическое зрение вообще хорошо развито, плюс он всегда знает, где партнер уже должен быть. Нужна передача двадцать метров -он передачу делает ра двадцать метров. У него как в компьютере все учитывается. Ему отдали мяч, и он сразу делает острыйпас? Да он до этого все просчитал, кто и где находится. А когда соперники, зная, что он Кройф, что он может натворить чудес, партнеров Кройфа все стремятся сразу перекрыть, зато у него остается больше свободного пространства, он может индивидуально сыграть. А если бы Кройф, к примеру, плохо играл в пас, но индивидуально был бы очень силен, соперники просто концентрировались бы вокруг него, перекрывали зону - и он ничего бы не сделал». Такие вот экскурсы в историю приходилось совершать.

И вообще тогда было такое широкое поле действия, столько было нюансов, которые мы перенимали и внедряли. Например, коньки. У наших лезвия укорочённые были, начинались вот отсюда. (Показывает.) Я как увидел это, с ума сошел. Я Колосову говорю: «Жень, ты в длину прыгнешь с места, если тебе пальцы обрезать?» - «Нет». - «Так зачем ты уже «пальцы» на коньках обрезал? Конек как толкается? Сначала площадь идет, а последний толчок -, носками. А у тебя носка уже нет. Ты проскальзываешь и с виража на хорошей скорости уже не выйдешь. На отталкивание затрачиваешь очень много ненужных сил. А когда ты угол сделаешь как можно больше, удлинишь конек - ты увидишь, какая будет разница». Переклепали все коньки, и у меня команда в первый же год побежала совсем по-другому.

- Это все сразу отметили, просто визуально заметно было.

-  Элементарный момент, кто это прекрасно Понимает. Я сам про это узнал у Трофимова. Сидим, а он мне: «Сереж, Знаешь, в чем сила русского хоккея?» Понять не могу. «Может, в объемах катания? Массового катания ведь у нас очень много». - «Сереж, вся сила в носке. Не будет носка, не будет такой скорости». Мне на всю жизнь запомнилось. В носке! Сейчас мои ребята, Сережка, Ванька, когда им клепают коньки, всегда просят: сделай мне подальше, еще подальше...

- Есть такое какое-нибудь заковыристое упражнение для хоккея с мячом или финт крутой, которые кто-то исполняет, а вы бы подумали: я, наверно, так бы не смог? Может, в молодости увидели трюк у сборника какого-нибудь титулованного и обомлели...

- Да нет. Показали тебе что-нибудь - ты сразу и сделаешь. То же самое, что танцору хорошему по кажи какую-то дробужку - он сразу ее повтори, а ты никогда не сделаешь. Целыми днями если занимаешься одним – тогда сумеешь.

- В футболе регулярно проводятся матчи ветеранов. В хоккее с мячом не помешало бы почаще тоже что-нибудь «соображать». Люди бы пришли смотреть, молодость вспоминать...

-  Для воспитания моей молодежи такой пример у меня есть, у ветеранов мЯгч был в Красноярске, посвященный столетию русского хоккея. Наша ветеранская команда играла с молодежью из «Енисея». Лет по ; семнадцать мальчишкам было. Ну и я вышел. Надел майку, шлем, экипировку. И бросился в бой. Мо менты мелькают, я летаю, забиваю, верчу, кручу! Забил несколько голов, думаю, ну красавец, просто молодец! Потом все закончилось, пришел домой, думаю - сейчас новости посмотрю, что там про меня говорят. И как меня показали-показали!.. Я думаю: ё-моё, куда ты полез: шлем кое-как на голову налез, живот торчит, ноги, еле-еле ото льда отрываются. Позор! С тех пор дал себе клятву: «Никогда больше за ветеранов играть не буду». Наутро прихожу на тренировку, организовываю собрание: «Ребята, я бы вам хотел посоветовать кое-что. Вы все талантливые, хорошие, у вас жены понимают хоккей, говорят: какой ты классный, Ломанов тебя не понимает, а ты такой великий и все прочее. Ребята, вы знаете, иногда все же смотрите на себя в зеркало. Чаще смотрите на себя в зеркало, просматривайте видеозаписи, и, возможно, тогда вы по-другому будете к себе относиться. Вот я вчера...» И рассказываю эту историю.

- А у меня где-то снимки есть ветеранского Ломанова...

- Да это ужас был!

- Своя прелесть в такой ситуации все же есть.

- Но лучше пусть меня запомнят, каким я был долгие годы - скоростным и техничным.

- Где сейчас Виктор Шакалин?

- В Швеции живет, остался он там. А Андрей Пашкин в Братске главным тренером работает.

- А сын у него так за шведский клуб и играет?

- Мишка? Но он ведь большую часть жизни в Швеции прожил. С 88-го года там живет, а ему сейчас 25. Семнадцать лет уже там!

- А у вас за границу нет желания поехать, отдохнуть на курорте, где никто никого не знает?

- Я бываю иногда. В Испании нравится очень сильно. Люблю море в Испании и океан. Лучше океан, там прохладнее.

- Там страшно, утонуть ведь можно.

- А ты не лазь в океан, в бассейне купайся.

- Плавать где учились в Красноярске? В Енисее? Плавать-то умеете?

- Да кого там! Не очень.

- Сибиряк, по-моему, должен не уметь плавать?

- (Смеется.) А где у нас бассейн?

- При «Енисее» бассейн рядом.

- Ага, туда, наверно, все в туалет ходят! (Смеется.)

- Было когда-нибудь так, чтобы вас ослушался сын? Или в скандал какой-нибудь    ввязался?    Машину угнал покататься?

- Хулиганства не было никогда.

- Может, в школе что-нибудь учудил? Цветок поджег...

- Поведение было примерное. Сначала он у меня учился в школе № 11, потом года три - в московской школе. В Швецию потом переехали, он там учился. Потом в конечном итоге я плюнул на тамошнюю российскую школу. Не из-за того, что она плохая. Просто очень устали ездить каждое утро. Мы с ним выезжали в половину седьмого из дома, а ехать нужно было почти семьдесят километров до Стокгольма. Каждое утро, каждое утро! Однажды встал Серега, умываться пошел. И вдруг в ванной в обморок упал. Я говорю, да пропади на фиг эта школа! Он же устает, каждое утро в шесть поднимается.

- Сколько ему тогда было?

- Лет десять. Переутомился весь. «Пропади оно все пропадом, пойдешь в шведскую школу». Перевели его туда. Я ему говорю, научись считать дважды два и все прочее, не пропадешь. А успеваемость и знания у  него  в  русскоязычной школе в Швеции были хорошие: в классе всего 9-10 учеников, учитель постоянно спрашивает, объясняет каждому индивидуально. Потом, когда он закончил шведскую школу, свободно на шведском говорил, вообще чисто. Потом образование надо было получать в России. Сюда приехали, успели нашу школу закончить.

- Универсал такой получился, почти полиглот.

- Да! (Смеется.) На английском разговаривает, на шведском чисто разговаривает. А Ленка, младшая дочка, на шесть лет младше Сереги, в Швеции лучше всех по-шведски тараторила, без акцента, без всего. В садик пошла в три года, потом в школу. Все на шведском, абсолютно. Я захожу в комнату со страхом почти, а она с куклами своими на шведском болтает! Ну все, думаю, доигрались... И - бежать оттуда, со Швеции, скорей! Я ведь почему еще уехал так быстро, можно сказать - сорвался? Оставалось всего два года, чтобы Серега закончил в России десятый-одиннадцатый класс. Иначе бы он не получил аттестат. А я себя там не видел, в Швеции, как жить. Бегом, говорю, поехали! Сейчас Сергей на пятом курсе в КГУ учится, все нормально.

- Закончить еще надо. А он в Москву уехал...

- Конечно, крутится сейчас, вертится. Он понимает, что сейчас образование необходимо.

- А Лена, дочка, сейчас как?

- Она в Аэрокосмической академий на втором курсе.

- Маленько тоскует по Швеции?

- Нет. Шведский забыла. Сначала, конечно, тосковали они все, женщины  мои.   А  сейчас  у  нее столько подружек в Красноярске!

- Сергея в Москву Янко позвал?

- Да. Но первоначально-то начинали говорить со мной, я сперва ни в какую. Потом поговорил с Серегой, мол, тебе надо чисто по-хоккейному туда, чтобы прогрессировать, думай. Сначала не хотел даже слушать. Потом в итоге все же созрел. Там условия для хоккея сейчас просто шикарные. В «Динамо» все продумано до мелочей. У каждого
игрока по три вида кроссовок – для ходьбы, для бега, для футбола, все остальное тоже в порядке. Шикарный дворец, идеальный лед...

- Что ж, будем болеть за Сергея. Пусть в гонке снайперов всех звездных партнеров позади оставит.

Игорь РУДИК
Фото: Иван НИТКИН (архив)